Святошинский райсуд Киева отказался отправить под домашний арест бывших сотрудников «Беркута» Сергея Тамтуру и Александра Маринченко, обвиняемых в расстрелах участников протестов на Майдане 20 февраля 2014 года.  Трансляция заседания велась на сайте Судебной власти Украины.

Оба обвиняемых присутствовали сегодня в зале суда, в отличие от других троих экс-беркутовцев — Олега Янишевского, Павла Аброськина и Сергея Зинченко, которые, по словам их адвокатов, находятся на неподконтрольной территории после обмена заключенными 29 декабря 2019 года. В феврале 2020 года Тамтура и Маринченко вернулись в Киев.

О круглосуточном домашнем аресте ходатайствовала прокуратура. В своем выступлении обвинение перечислило риски, возникающие в случае, если оба обвиняемых могут остаться на свободе: прежде всего, они могут скрыться от правосудия. Прокуроры отметили, что к обмену ни Маринченко, ни Тамтуру не принуждали, а они «выявили личное желание на перемещение на неподконтрольную территорию», когда заполнили заявки на обмен. Таким образом, подсудимые, зная о последствиях, намеренно и добровольно нарушили обязательства, не вернувшись после освобождения из-под стражи, отметили представители гособвинения Алексей Донской, Янис Симонов и Игорь Земсков.

Как экс-беркутовцы участвовали в обмене заключенными

Маринченко подписал заявление в виде анкеты 25 октября 2019 года. В ней он дал согласие — отметил пункты — на участие в обмене и перемещение на оккупированную территорию, на подготовку ходатайств для рассмотрения дела без его участия, на ограничение в связи с необходимостью обеспечить его личную безопасность, на изменении меры пресечения на личное обязательство, на применение процедуры помилования, на временные ограничения в отношении свободного перемещения и необходимости находиться в определенном месте во время участия в процессе. Тамтура заполнил такую же анкету 27 ноября 2019 года, однако не дал согласие на помилование и рассмотрение дела без своего участия. Гособвинение напомнило, что был ряд заключенных, которые отказывались от участия в обмене, о чем рассказал президент Владимир Зеленский на брифинге 29 декабря 2019 года, но Маринченко и Тамтура согласились.

Сергей Тамтура и Александр Маринченко с адвоктами
Фото: фейсбук адвоката Александра Горошинского

Прокуратура считает, что таким образом Маринченко и Тамтура скрылись от суда. Как бывшие правоохранители, они понимали последствия решения об обмене для их участия в судебном процессе. Более того, в видеоинтервью после обмена обвиняемые Аброськин и Зинченко рассказали о дальнейших совместных планах экс-беркутовцев — выехать в Россию и получить там политическое убежище.

Дважды они нарушили обязательства, наложенные на них апелляционным судом, когда не явились на заседания после обмена. Дважды прокуратура их искала дома по известному правоохранителям адресу, но там их не нашли, а родители сообщили, что не поддерживают контакты с сыновьями и отказались передавать ходатайство о мере пресечения.

Прокуратура также знает, что четыре дня после въезда на подконтрольную Украине территорию, Маринченко и Тамтура начали оформлять паспорта — внутренний и для выезда за границу. Обвинение расценило это как желание избежать уголовной ответственности и, при возможности, выехать из Украины.

Сторона защиты в ответ заявила, что оснований избирать меру пресечения отсутствующим экс-беркутовцам — нет. На обмен они шли не добровольно — это была спецоперация по исполнению межгосударственных договоренностей. Адвокат Игорь Варфоломеев напомнил, что передача экс-беркутовцев было условием освобождения заключенных по формуле «всех установленных на всех установленных», что подтвердил также и президент Владимир Зеленский. Кроме того, Тамтура и Маринченко в марте прибыли в суд по просьбе председательствующего судьи и дали расписку об исполнении процессуальных требований.

Бывшие сотрудники «Беркута» также выступили по этому поводу в суде и рассказали о своем участии в обмене.

Сергей Тамтура. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

«Все было под контролем СБУ, — пояснял Тамтура. — Передали из рук в руки. Я это заявление подписал, но до этого три раза, в конце осени — в декабре, мне звонили сотрудники СБУ, пока ко мне не приехали и не пояснили, что есть условия: все пятеро. Я отказывался. По итогу сказали, что обмен сорвется, если хотя бы кто-то один из нас откажет».

Он сообщил, что те же сотрудники СБУ ему обещали, что он сможет беспрепятственно вернуться на подконтрольную территорию.

Александр Маринченко. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

Маринченко также рассказал, что к нему приходили из СБУ — в первый раз, когда он находился еще в СИЗО.

«Пришли СБУ и сообщили нам, что происходит спецоперация, что мы принимаем участие в обмене всех на всех. В случае отказа кого-либо из нас, обмен будет сорван. И если будет сорван, то намекнули: последствия — думайте сами», — сказал он суду.

Из апелляционного суда, по словам Маринченко, его и Тамтуру вывезли под контролем СБУ и за сутки, пока не передали на неподконтрольную территорию, они не могли самостоятельно, без контроля, «даже выйти в туалет». На возвращение они получили разрешение СБУ.

Адвокатка потерпевших Евгения Закревская отметила, что фактически в суде обвиняемые сообщили о неправомерных действиях СБУ в их отношении. При этом они не оспорили такие действия и не поставили их под сомнение.

Суд присяжных, удалившись на непродолжительное совещание, решил, что нет оснований менять меру пресечения: обмен проходил под контролем государства и поэтому нельзя считать, что обвиняемые нарушили обязательства явиться в суд. Судья Сергей Дячук назвал сомнения прокуроров «надуманными».

Отводы защиты суду и прокурорам

После этого, защита пятерых бывших сотрудников «Беркута» заявила два отвода.

Первый — в отношении всего состава суда. По мнению адвокатов, он незаконный, поскольку Киевсовет несвоевременно рассмотрел продолжение полномочий присяжных после окончания их срока, а председательствующий судья Сергей Дячук продолжил рассмотрение, несмотря на нарушение порядка формирования состава суда.

«Профессиональных вопросов к суду нет, — сказал адвокат Александр Горошинский. — Но нельзя не обратить внимание на обстоятельства: в резонансном деле принимаются какие-то нормативные документы, которые фактически ухудшают положение наших клиентов; формируют состав суда, прокуроров, который мы считаем выгодным для тех или иных обстоятельств».

Адвокатка Евгения Закревская. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

Представительница потерпевшей стороны адвокатка Евгения Закревская парировала заявления защитников беркутовцев: «Декларируемые защитой цели не совпадают с их требованиями — они просят прервать дело, сменить состав суда и сделать так, чтобы соблюдения разумных сроков стало невозможным… Я не вижу предвзятость суда, я вижу добросовестность».

Сторона обвинения также выступила против удовлетворения отвода, отметив, что он не имеет законных оснований. Прокурор Алексей Донской отметил, что судебный процесс не прерывался даже когда не был утвержден состав присяжных — заседания откладывали, потому что обвиняемые не прибывали в суд.

Прокурор Алексей Донской. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

«Состоялась большая часть процесса, и учитывая принцип обеспечения судебного производства в разумные сроки, будет несправедливо к участникам процесса изменить состава суда без оснований», — отметил прокурор Алексей Донской.

Прокурор Янис Симонов также напомнил, что Киевский совет не смог принять решение вовремя из-за карантина.

Суд, заслушав стороны, отказал в отводе. Таким образом дело продолжат слушать в прежнем составе: присяжные — пенсионеры Юрий Щербаков и Анатолий Годлевский, а также редактор газеты «Ми всі українці» Александр Конев; запасные присяжные — пенсионер, капитан милиции Анатолий Горобец, который до 2005 года работал в Министерстве внутренних дел инспектором дознания, а также майор милиции Ярослав Сушкевич — главный инженер в строительной компании, который до 2008 года работал участковым в Святошинском районе, получил ножевое ранение при исполнении служебных обязанностей и из-за полученных травм был вынужден уволиться из органов; судьи — Сергей Дячук, Марина Осдоба и Валентина Новик.

Суд отказал и в следующем отводе стороны защиты прокурорам: Алексею Донскому, Игорю Земскову и Янису Симонову.

Общую позицию защиты предстаил адвокат Игорь Варфоломеев. Он заявил, что прокуроры политически заангажированы, лично заинтересованы в деле, а также на их позицию влияют потерпевшие и их представители, потому их нужно заменить.

«В ходе многолетнего процесса просматривается сращивание стороны обвинения с представителями потерпевших. Явная и неприкрытая их зависимость, как от этих участников уголовного производства, так и от других пострадавших и их общественного объединения, а также от общественного мнения», — заявил адвокат в суде. Он назвал давлением на обвинение встречи прокуроров и потерпевших — зимой 2020 года, например, их было две.

Прокуроры также, по мнению защиты, нарушали презумцию невиновности — высказывая публично личное мнение, в том числе в интервью СМИ, а также требуя в суде содержания обвиняемых под стражей.

Кроме того, несмотря на решение генпрокурора об исключении из состава группы обвинения прокуроров Земского, Донского и Симонова, о чем стало известно 28 декабря 2019 года на заседании в апелляционном суде, прокуроры откзались исполнять приказ и не оставили зал суда.

«Такие действия свидетельствуют о личной заинтересованности прокуроров в участии в деле — это основание для отвода», — заявил Варфоломеев.

Он также обвинил прокурора Земского, который подписал прошение об аресте обвиняемых в марте 2020 года, в преследовании его подзащитных, которые вернулись после обмена в Киев для участия в суде. Также Варфоломеев посчитал, что прокурор потерял политическую нейтральность и действовал против «авторитета государства» и президента, который был инициатором обмена в рамках межгосударственных договоренностей.

Сторона потерпевших выступила против отвода, так как он не имеет под собой законных оснований. На обвинения защиты в давлении на прокуроров, адвокатка Виктория Дейнека напомнила, что потерпевшие и прокуроры являются одной стороной обвинения.

«Правонарушением нанесен ущерб потерпевшим. Понятно и логично, что потерпевшие хотят понимать, какой будет тактика гособвинения в суде», — пояснила Дейнека.

Прокурор Донской пояснил свою позицию суду: коммуникация с потерпевшими в деле — обязанность прокурора. Более того, он готов общаться и с обвиняемыми, но они выбрали позицию — не сотрудничать со следствием.

Гособвинение отрицало, что прокуроры на заседании в апелляционном суде 28 декабря отказались исполнять решение генпрокурора об изменении группы прокуроров. Прокурор Донской напомнил, что решений было два — первое, о котором говорил защитник Варфоломеев, не четко определяло производства, от которых отстранены прокуроры. Получив второе решение, группа прокуроров все же покинула зал суда.

«Что касается публичности — мы в политику не лезем принципиально», — говорил Донской.

«Наличие отводов мне как прокурору — это подтверждение моей профпригодности для поддержания обвинения в сложных делах», — отметил прокурор Симонов.

Прокурор Земсков назвал отвод попыткой затянуть процесс. Он также считает позицию защиты двоякой, поскольку Тамтура и Маринченко отказываются, например, давать показания по убийству своего коллеги, работника милиции Николая Симисюка.

Адвокат Горошинский в ответ сообщил, что некоторые сотрудники правоохранительных органов уже дали свои показания и «то, что необходимо установить, уже установлено», поэтому нет необходимости в показаниях его подзащитных.

Суд, прежде чем удалиться в совещательную комнату, уточнил у обвиняемых, были ли факты преследования со стороны прокуроров вне уголовного процесса. На что те ответили, что да, было: прокуроры просили дать показания в обмен на обещание, что «все будет хорошо и не будет криминального преследования в том объеме, который имел место».