13 апреля Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе — ОБСЕ — выпустила отчет о нарушениях международного гуманитарного права и прав человека на территории Украины с момента начала полномасштабного российского вторжения и до 1 апреля — результат работы Миссии организации. В отчете на 108 страницах перечислено практически все, что мы видим в новостях — похищения, пытки, внесудебные казни. Мы решили, что пересказывать его полностью не стоит. Вместо этого мы хотим обратить ваше внимание на то, что многие шокирующие людей действия — например обстрел гражданской инфраструктуры или использование фосфорных бомб — при определенных условиях являются допустимыми с точки зрения международного гуманитарного права. По крайней мере, оно содержит очень много оговорок. 

«Ґрати» подробно изучили отчет и рассказывают, что можно, а что нельзя делать на войне. 

Чем это все регламентируется

Как сказано в отчете ОБСЕ, Россия и Украина обязаны соблюдать четыре Женевские конвенции и Дополнительный протокол I, подписантами которых они являются. Кроме того на них распространяются нормы обычного международного права, применимые во время вооруженных конфликтов. Также Россия и Украина являются участниками Гаагской конвенции IV 1907 года с прилагаемым к ней Положением о законах и обычаях сухопутной войны. 

К тому же Россия и Украина являются сторонами Гаагской конвенции о культурных ценностях 1954 года и Протокола I к Гаагской конвенции о культурных ценностях, который, в частности, регулирует хранение и перемещение культурных ценностей в случае оккупации и войны. 

На Россию и Украину распространяются договоры, регулирующие использование определенных видов оружия вне общих норм международного гуманитарного права. Это Протокол II Конвенции о конкретных видах обычного оружия 1983 года, запрещающей оружие, которое наносит чрезмерные повреждения или неизбирательным оружием. Он ограничивает использование наземных мин и запрещает некоторые мины-ловушки. Для обеих стран действуют еще несколько протоколов — о зажигательном оружии Протокол III КОО по зажигательному оружию 1980 года  и другие Протокол V КОО по взрывоопасным пережиткам войны 2003 года, Протокол I КОО о необнаруживаемых фрагментах 1980 года, Протокол IV КОО об ослепляющем лазерном оружии 1995 года .

Последствия оккупации Чернигова. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

Также Россия и Украина не могут применять биологическое и химическое оружие по Конвенциям об их запрещении 1972 и 1993 годов.

Оттавская конвенция о противопехотных минах 1997 года имеет обязательную силу только для Украины. 

Конвенция Осло по кассетным боеприпасам 2008 года и Договор о запрещении кассетных боеприпасов 2017 года не были приняты ни Россией, ни Украиной, но обе должны соблюдать общие договорные и обычные нормы по поводу применения любого оружия: нужно различать мирное население от военных, соблюдать меры предосторожности и проводить атаки соразмерно своим целям.

ОБСЕ считает, что Беларусь не является стороной вооруженного конфликта, потому что не участвует напрямую в боевых действиях, а только разрешает России использовать свою территорию для нападения на Украину. Точно так же стороной конфликта не являются страны НАТО, хотя и поставляют оружие и делятся с Украиной разведданными. Но, сказано в отчете, и Беларусь, и НАТО несут повышенную ответственность за «обеспечение соблюдения» международного гуманитарного права сторонами, которые они поддерживают. Ответственность за действия сил «Л/ДНР» несет Россия. 

Что можно делать на войне

Конфисковать имущество

ОБСЕ указывает, что оккупант имеет право конфисковать 53 и 55 статья 4 Гаагской конвенции 1907 года  все движимое общественное имущество для военных нужд и использовать всю общественную недвижимость, включая магазины, запасы на складах, леса и фермы. Это регламентируется правилами узуфрукта — правом пользования чужим имуществом с правом присвоения доходов от него, но с условием сохранения его целостности, ценности и хозяйственного назначения.

Последствия оккупации Ирпеня. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

При этом миссия обращает внимание, что, по данным украинской разведки, в середине марта министр обороны России обратился к Владимиру Путину за разрешением вырубать лес в Украине для продажи древесины. ОБСЕ указывает, что вырубка целых лесов определенно выходит за рамки узуфрукта —  Россия не должна «тратить» конфискованную собственность. Кроме того, прибыль, полученную оккупантом, можно использовать только для покрытия расходов на оккупацию и удовлетворение потребностей и защиту интересов жителей территории, но не может быть потрачена для других нужд экономики. Но это если речь о захвате общественного имущества. Присвоение частной собственности без компенсации строго запрещено и приравнивается к мародерству. 

Эвакуировать население

К 14-ому апреля Россия вывезла из Украины, в том числе из «Л/ДНР», 798 237 человек, из которых 149 419 — дети. ОБСЕ напоминает, что насильственная депортация, в том числе потому, что у мирного населения не было другого выбора, кроме как уехать в Россию, — это военное преступление. Но при этом отмечает, что оккупирующая держава может эвакуировать население из жилых районов для безопасности или «по неотложным военным причинам». В любом случае, вывозить людей за пределы оккупированной территории можно только в том случае, если избежать такого перемещения невозможно. 

«Берут из Мариуполя людей и насильно вывозят». Монолог жительницы мариупольского поселка, которую принудительно вывезли в Россию

Заставлять работать на оккупанта

Международное гуманитарное право также позволяет оккупанту обязать жителей захваченных территорий выполнять работу для нужд армии или местного населения, если эта работа не связана со службой в оккупационных войсках.

При этом запрещается пропаганда добровольного вступления в оккупационные силы. Офис Генпрокурора Украины сообщал, что в Херсонской области раздавали листовки от имени оккупационной администрации местным полицейским, спасателям и охотникам, призывая их вступать в «новую городскую полицию» и обещая всевозможные льготы. ОБСЕ неизвестно, будет ли эта «полиция» прикреплена к вооруженным или вспомогательным силам РФ, также как нет информации о задачах, которые эта «полиция» будет выполнять. Поэтому непонятно — нарушают ли эти действия международное гуманитарное право.

Осаждать город 

Ничего противозаконного, с точки зрения международного гуманитарного права, нет и в осаде города, как это происходит в Мариуполе или Изюме. В соответствии с МГП не запрещается осаждать район, где находятся только силы противника, блокировать их подкрепление или мешать пополнению запасов, в том числе — добиваться их капитуляции угрозой голодной смерти.

Мариуполь в осаде. Фото: Эдуард Зарубин, Ґрати

Но и в Мариуполе и других заблокированных городах — не только военные, но и мирные жители. ОБСЕ признает, что ожесточенные бои в осажденном городе, а также отсутствие света, отопления, воды, еды и лекарств влияют не только на военных, но и на мирное население. В отчете объясняется, что МГП пытается примирить законность осады с необходимостью защищать гражданское население тремя способами. 

• Осаждающий должен соблюдать несколько правил — различия, соразмерности и мер предосторожности, а обороняющийся не должен использовать гражданских в качестве живого щита. Люди должны иметь возможность оставаться в своих домах и не быть вынужденными бежать. Не нужно эвакуировать гражданских, чтобы военные могли беспрепятственно вести боевые действия — это военные должны вести боевые действия, учитывая присутствие гражданских. 
• Осаждающий должен пропускать гуманитарную помощь, но только для гражданского населения. Это неминуемо вызывает проблемы с тем, кто будет эту помощь распределять. 
• У мирного населения все же должна оставаться возможность уехать. В отчете указано, что это вызывает проблему принудительной депортации. Россия утверждает, что украинские силы мешают эвакуировать население, чтобы не облегчать захват города. Украинская сторона также неоднократно обвиняла российскую армию в том, что она нападает на жителей, пытавшихся эвакуироваться и вообще — всячески мешает их спасению.

Стрелять по вооруженному населению

Массовая раздача оружия населению, которое при этом не является частью Вооруженных сил, делает их законными объектами для атак, но не дает им привилегий комбатантов — напоминает ОБСЕ.  В отчете признают, что гражданские могли стихийно взяться за оружие и не успеть оформиться в регулярные вооруженные формирования при подходе российских войск. Тогда, если они носят оружие открыто и уважают законы и обычаи войны, в случае захвата могут быть военнопленными, но теряют защиту от нападений в виде статуса «гражданского лица». 

«Коктейли Молотова», которые приготовили жители Киева для обороны. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

ОБСЕ указывает, что это, впрочем, не относится к призыву украинских властей к населению найти оружие и готовить «коктейли Молотова» для борьбы с российскими оккупантами. Нельзя считать, что такие мирные жители взялись за оружие «спонтанно». Следовательно, заявляют в отчете, такой призыв был неуместен в соответствии с международным гуманитарным правом, потому что они потеряли защиту от нападений, не получив при этом статуса комбатантов. 

«Если российским силам приходилось ожидать, что каждый мирный житель готов встретить их с «коктейлями Молотова», это подвергало риску нападения и других гражданских лиц и жилые дома», — говорится в отчете. 

Применять «крайне опасное оружие»

ОБСЕ получила информацию о 134 случаях использования кассетных боеприпасов в Украине. Конкретные случаи в отчете не приводят, но дают ссылки на публикации правозащитной организации Human`s right watch об обстрелах кассетными бомбами Николаева, Харькова, Угледара. Из-за того, что Россия и Украина не являются сторонами Конвенции Осло об использовании кассетных бомб — это, как таковое, не запрещено. Но, сказано в отчете, существует мнение о том, что кассетные бомбы запрещены общими правилами  — из-за неизбирательного действия, в том числе неразорвавшихся бомб, которые и после войны убивают мирных жителей. ОБСЕ не хочет занимать какую-либо позицию в этом споре, но отмечает, что не может поверить, что применение таких бомб в густонаселенных районах не несло чрезмерный ущерб мирным жителям по сравнению с ожидаемым военным эффектом. 

«Даже военные государств, не объявивших кассетные боеприпасы вне закона, считают, что применение кассетных боеприпасов оправдано только для поражения больших по площади или рассредоточенных целей, таких как небронированные автомобили, скопления войск, боевые машины и некоторые виды бронетехники», — сказано в отчете.  

Тоже самое Миссия утверждает об установках «Град», которые используют обе стороны, о противопехотных наземных минах, используемых Россией, которая не является участником запрещающей их Оттавской конвенции, об использовании Россией термобарического оружия Боеприпасы, использующие распыление горючего вещества в виде аэрозоля и подрыв полученного газового облака , поскольку, как минимум, США не считают его запрещенным. И о применении обеими сторонами белого фосфора, который некоторые западные военные не признают запрещенным, но признает Россия, и ОБСЕ с ней согласна. 

Последствия атаки по Киеву. Фото: Ґрати

Говоря о тяжелой огнеметной системе ТОС-1А «Солнцепек» и использовании белого фосфора, Международный комитет красного креста считает, что обычное международное гуманитарное право требует проявлять особую осторожность при применении зажигательного оружия, чтобы избежать случайного вреда гражданскому населению. Также запрещает применение такого оружия против пехоты, «если такое применение причинит ненужные страдания» или, другими словами, «если можно использовать менее опасное оружие, чтобы вывести комбатанта из строя».

Протокол III к Конвенции о конкретных видах обычного оружия ограничивает использование зажигательного оружия, если это представляет опасность для гражданских лиц. Но документ определяет зажигательное оружие как «любое оружие или боеприпас, которые в первую очередь предназначены для поджога объектов или причинения ожогов людям в результате действия пламя, тепло или их сочетание». То есть протокол не распространяется на оружие, которое может случайно поджечь — осветительные ракеты или дымовые системы. Он также не запрещает боеприпасы, «предназначенные для сочетания проникающего, фугасного или осколочного действия с дополнительным зажигательным действием», за исключением случаев, когда зажигательное действие «специально предназначено для причинения ожогов людям».

Обстрелы мирного населения

ОБСЕ признает, что миссии не удалось дать детальную оценку большинству утверждений о нарушении международного гуманитарного права (МГП) и выявить военные преступления. Но при этом обнаружила явные закономерности нарушений МГП российскими войсками. 

В отчете разъясняют, что законность обстрела зависит не от результата — куда попал снаряд, а от того, куда целились  атакующие. То есть, в международном гуманитарном праве учитывается не то, что было уничтожено или кто был убит или ранен, а то, что и кто стал мишенью. Важно установить, были ли нарушены принципы различия, было ли соблюдено правило соразмерности и были ли приняты все возможные меры предосторожности для защиты гражданского населения.

ОБСЕ признает, что часто для анализа нужно знать военные планы обеих сторон, что, конечно, невозможно. Но при этом, очевидно, указывает ОБСЕ, что один госпиталь мог быть атакован по ошибке, но когда уничтожено 50 госпиталей — это уже закономерность. 

Принцип различия

Стрельба по мирным людям или гражданским объектам — это военное преступление. Но ОБСЕ смогла подтвердить только некоторые случаи нападений на гражданских, в том числе журналистов, находящихся на улице и застреленных отдельно. В случае обстрелов зданий из артиллерии или авиабомбами, у авторов доклада недостаточно доказательств, что украинские военные не защищали эти здания, то есть, что внутри не было военных. В отчете подчеркивается, что украинские силы могут совершенно законно защищать каждое свое здание, но это делает его военной целью. При этом в ОБСЕ признают «крайне маловероятным», что так много гражданских зданий вдали от боевых действий, обстрелянных россиянами, были заняты украинскими военными. Также маловероятно, что в них попали по ошибке, стреляя по реальным военным объектам — многие из них не находились рядом с военными базами. 

Последствия обстрела Киевской телевышки, 1 марта 2022 года. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

В отчете описывают обстрел Киевской телебашни и телевышек в Ровно и Виннице. Обстреливать телебашни незаконно, но Россия утверждает, что на Киевской телебашне располагался 72-й Главный центр информационно-психологических операций ВСУ, который совместно с подразделениями Службы безопасности Украины проводил кибероперации. Если оттуда действительно проводились кибератаки против России, телебашня представляла собой военный объект. В отчете сказано, что тогда не очевидно, были ли пять убитых и пять раненых гражданских чрезмерными потерями по сравнению с военной целью. ОБСЕ указывает, что не может установить, как использовали телебашни в момент нападения. 

При этом ОБСЕ указывает, что Россия не может объяснить масштабные разрушения гражданских объектов, которые, судя по траектории обстрела, боеприпасам и пораженным объектам, явно были сделаны ею. Утверждения о том, что украинцы сами себя обстреливают, сказано в отчете, лишены каких-либо оснований.  

Принцип соразмерности

Даже если мирное население или гражданские объекты пострадали из-за обстрелов военных целей, это все равно может быть незаконно, если потери очевидно чрезмерны. Но для того, чтобы это установить ОБСЕ должны знать, какого преимущества добиваются атакующие силы — у организации нет такой информации. Однако, признает ОБСЕ, учитывая количество убитых и раненых мирных жителей и разрушенных гражданских зданий, крайне неправдоподобно, что обстрел мирного населения был оправдан военными целями. ОБСЕ напоминает, что на правило соразмерности не влияет наличие или отсутствие точного оружия. Если у атакующей стороны нет достаточно точного оружия, чтобы соблюсти правило, атака является незаконной и ее просто нельзя проводить. 

Меры предосторожности 

Международное гуманитарное право настаивает, что нападающая сторона должна: 

• убедиться, что ее цель законна,
• предупредить гражданское население о нападении, если это возможно,
• отменить или приостановить нападение, когда «становится очевидным», что оно нарушит международное гуманитарное право,
• выбрать цель, а также выбрать средства и методы ведения войны, которые несут наименьший риск для гражданского населения.

У ОБСЕ нет информации о том, какие меры предосторожности принимали стороны, но, признают авторы отчета, судя по оружию, которое использовали в густонаселенных районах, эти меры вряд ли вообще соблюдались.

«Неправдоподобно, что страна с такими передовыми технологиями вооружения, как Россия, наносящая удары в густонаселенных районах, не могла выбрать другое оружие, боеприпасы, тактики и время нападения», — считает ОБСЕ.

Последствия оккупации Чернигова. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

Например, применение кассетных бомб, боеприпасов с большим радиусом поражения, таких как большие бомбы или ракеты, неуправляемых ракет — артиллерийских и минометных, реактивных систем залпового огня, неуправляемых бомб, сброшенных с самолетов, возможное применение зажигательного оружия, белого фосфора, термобарических или вакуумных бомб в густонаселенных районах, — вряд ли было в каждом случае единственным вариантом ведения боевых действий.

«Отсутствие возможных мер предосторожности само по себе не является военным преступлением, но может свидетельствовать о степени безрассудства, достаточного для того, чтобы свидетельствовать о преднамеренном нападении на гражданское население и гражданские объекты или на явное нарушение правила соразмерности, которое является военным преступлением», — сказано в отчете. 

Отдельно ОБСЕ указывает на повторные обстрелы, которые нарушают все правила гуманитарного права. Например, в отчете упоминают обстрел Харьковской областной администрации. В нее попали российской крылатой ракетой «Калибр», и через 5-7 минут, когда спасатели уже прибыли на место, туда же выпустили еще одну ракету. Это доказывает, что спасателей и пострадавших в результате первого удара, обстреляли целенаправленно — говорится в отчете. 

Мариуполь

ОБСЕ в отчете остановилось отдельно на двух масштабных атаках, которые произошли в Мариуполе. Первая — обстрел Мариупольского роддома. ОБСЕ указывает, что намеренная атака больниц и мест сбора больных и раненых является военным преступлением. Согласно подробному отчету, подготовленному Йельской школой общественного здравоохранения, российские силы регулярно и систематически наносили удары по украинским медучреждениям и попадая по ним в результате неизбирательных обстрелов и, в некоторых случаях, намеренно целясь в них. Мониторинговая миссия по правам человека подтвердила 74 атаки, в результате которых пострадали медицинские учреждения, в том числе 46 больниц и семь психоневрологических учреждений. В итоге 54 медучреждения были повреждены, 10 полностью разрушены, а два — разграблены. 

9 марта в Мариупольском роддоме было занято 390 коек. Все нероссийские источники говорят о том, что больница работала в момент обстрела и была четко опознаваемой издалека. ОБСЕ пришло к выводу, что обстрел был преднамеренным. В отчете приводится описание того, как сначала Россия обвинила Украину в инсценировке. Позднее заявила, что здание занял батальон «Азов» и что все пациенты были эвакуированы после предупреждения, сделанного Россией в Совете Безопасности ООН 7 марта. Российские СМИ показали фотографию танка и вооруженных людей перед зданием, но, заявляет ОБСЕ, это здание не соответствует ни одному из зданий клинического городка в пределах километра от роддома. 

Здание драмтеатра до авиаудра с надписями «дети». Фото: MAXAR TECHNOLOGIES

Еще одним вопиющим нарушением международного гуманитарного права ОБСЕ называет удар по мариупольскому Драмтеатру. Россия обвинила в атаке «Азов», но Миссия не нашла этому подтверждений. В Драмтеатре укрывалось 1300 человек, 150 из них смогли выбраться после удара, 300 признаны погибшими. Отсутствие информации об остальных Миссия объяснила невозможностью собрать данные — осада Мариуполя продолжается, а многие выжившие травмированы настолько, что их невозможно опросить.

«Немыслимо, чтобы было убито и ранено такое количество мирных жителей, и столько было бы повреждено или уничтожено гражданских объектов, включая жилые дома, больницы, культурные ценности, школы, многоэтажные жилые дома, административные здания, пенитенциарные учреждения, полицейские участки, водопроводные станции и системы электроснабжения, если бы Россия соблюдала свои обязательства по международному гуманитарному праву в отношении проведения различий, соразмерности и мер предосторожности при ведении военных действий в Украине. Крайним примером является ведение осады Мариуполя», — говорится в заключении отчета.