29 апреля в Крыму неизвестные похитили медсестру и общественную активистку Ирину Данилович, сотрудничившую с «INжир media» и правозащитным проектом «Крымский процесс». В этот же день в доме ее родителей в селе Владиславовка прошел обыск. Сотрудники ФСБ заявили, что задержали Ирину «из-за передачи информации иностранному государству». С тех пор ее не могут найти ни родные, ни адвокат. Если ее действительно задержали российские правоохранители, неизвестно даже в рамках какого дела.

Ее отец Бронислав Данилович рассказал «Ґратам» о дочери, ее похищении и поисках.

«Разве хоть в одной стране запрещено помогать людям и бороться за свободу»? 

По профессии Ирина — медик, работала медсестрой в пансионате в Коктебеле. Она любила свою работу, всегда была общительная и миролюбивая. Помимо основной профессии, Ирина занималась общественной журналистикой — когда что-то скрывали, она пыталась открыть правду, когда на кого-то незаслуженно нападали, она вставала на защиту словом. 

Занимаясь общественной деятельностью, Ирина освещала темы коррупции, притеснения крымских татар, в последнее время часто писала про войну.

В ее активизме я ничего плохого не видел — что плохого в том, что человек раскрывает неправду, помогает остальным? Откровенных разговоров на эту тему у нас не было, но в ее борьбе за правду я, конечно, Ирину поддерживал. Боязни по этому поводу у меня никогда не было — бояться нужно, когда человек занимается запрещенными делами. Разве хоть в одной стране запрещено помогать людям и бороться за свободу?

«90-е годы, понимаете? Точно таким образом ОПГ работали»

29 апреля где-то в районе 10 утра ко мне в дом врываются непонятные люди и говорят: «Мы будем проводить обыск». Участковый привез группу людей, сам остался на улице. Они зашли в дом, предъявили мне непонятно какую бумагу. Говорю им: «Я уже старый, слепой, оставьте мне копию». «Мы не даем», — ответили.

Когда зачитывали постановление суда об обыске, мне сказали, что необходимо провести его, в связи с передачей секретной информации иностранному или враждебному государству, я уже не помню. Ну какая у нее может быть по долгу работы секретная информация? Причем они еще спросили у меня потом, где дочка? Я говорю: «Как где? На работе». На этом разговор закончился.

Всего было шесть человек — четверо в масках, в разнообразной форме, двое без масок. Мы ходили из комнаты в комнату. Где-то книжку забрали, где-то флаг украинский, в другом месте журналистские материалы Ирины. Собрали в кучу все наши телефоны. Я практически на коленях просил оставить хоть один, чтобы скорую вызвать — все забрали. Ноутбуки тоже изъяли. Вызвать адвокатов даже близко не предлагали.

Они очень хотели, чтобы я подписал протокол об изъятии. Снова попросил копию, ответили, что не дают. Тогда подписывать отказался.

«Хоть одно удостоверение, — говорю. — Покажите. Дайте паспортные данные понятых, чтобы я знал хотя бы, кто был».

Ничего не дали. 90-е годы, понимаете? Я, слава Богу, не застал такое тогда, но, как люди рассказывали, точно таким образом ОПГ работали. По сей день я ничего о них не знаю и не смогу сказать, кто у меня был. 

Откровенно говоря, вели полицейские себя довольно корректно. Вверх дном ничего не поставили — что-то кинули, что-то смешали в кучу, но сказать, что свирепствовали, я не могу. Но такого я не ожидал, конечно, от нашего государства. Не знаю, что еще сказать, ничего доброго — не могу.

«Уже десять дней прошло, я так и не знаю, жива ли она, здорова, или может ее уже в яму закопали»

Потом я сидел ждал дочку с работы, а ее нет. Искать начали только через три дня, потому что не было ни одного телефона. Нас лишили всей связи — ни скорую, ни полицию не вызовешь. Если бы Ирине не нужно было выходить на смену, наверное, и по сегодняшний день не знали о похищении. Ее сменщица позвонила другу, он приехал к нам, я ему все рассказал, что был обыск, забрали телефоны, не знаем где Ирина и как она. Пытались звонить на ее номер — гудки шли, но ответа не было. По сей день не знаю, где она, жива ли. Когда к нам приехал друг Ирины, мы купили телефон и с его помощью связались с адвокатом. Вчера скорую тоже вызывали, я стал плохо себя чувствовать.

2 мая мы обратились в прокуратуру с заявлением о пропаже Ирины — она не появилась на работе.

Полиция наша, как обычно — «сделаем, поможем», а ты ушел и проблема ушла. Было возбуждено дело, но на следующий день мы узнали, что они даже не шелохнулись и не изъяли материалы с видеокамер. 

Именно о похищении мы узнали наверное 5 мая. С друзьями Ирины проехали ее путь с работы из Коктебеля домой во Владиславовку — смотрели записи [с камер наблюдения по пути] сами. Автомобиля у Ирины не было — она боялась водить машину, поэтому обычно возвращалась с пансионата пешком до автобусной остановки на автозаправке в Коктебеле. Оттуда уезжала в Феодосию, а потом автобусом или поездом ехала во Владиславовку домой. По этому маршруту много видеокамер, одна из них, например, в пансионате, на ней было видно, что она вышла с работы. На видео с автозаправки, где Ирина обычно садилась на автобус домой, мы и увидели, что ее схватили и тащат в машину. Это было в 9:38 утра в день обыска. Примерно в 11:30 она должна была быть дома. Лица на записи не было видно, но по фигуре и куртке узнал. Она упиралась, боролась, но что может девочка против двух здоровых мужчин? Не справилась, конечно. Затолкали ее.

Защитник потом искал по всем изоляторам Ирину, но везде говорили одну фразу: «У нас нет». Уже десять дней прошло, я так и не знаю, жива ли она, здорова, или может ее уже в яму закопали.

Друзья и коллеги Ирины Данилович развернули самостоятельные поиски. Они прозвонили изоляторы временного содержания в Судаке, Джанкое, Симферополе, Севастополе, Алуште, Ялте, Евпатории и Белогорске — везде ответили, что Данилович у них нет. Проверка учреждений в других городах продолжается. 

По совету адвоката Айдера Азаматова, Бронислав Данилович обратился с заявлением о похищении в полицию. Позже его опросили сотрудники и сказали, что в течении десяти дней примут процессуальное решение по его обращению.

Выяснилось, что обыск в доме родителей Данилович проводили сотрудники ФСБ. Адвокат Айдер Азаматов написал обращение в Военное следственное управление Следственного комитета РФ по Черноморскому флоту для проведения проверки законности действий сотрудников спецслужб. Также адвокат подал заявление на имя военного прокурора Алексея Найды и председателя Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина из-за похищения.

В единственном СИЗО Крыма — в Симферополе отрицают, что Ирина Данилович находится у них. 6 мая, на восьмой день с момента ее похищения, адвокату удалось попасть в следственный изолятор. Однако там нет карты учета Данилович. Об отсутствии ее в СИЗО устно сообщил дежурный. Тем не менее, адвокат оставил письменный запрос, ответ на который должны дать в течение десяти дней.

Ирина Данилович (четвертая слева) вместе с украинскими и крымскотатарскими активистами перед зданием Раздольненского райсуда в Крыму, где судят Владимира Балуха, 5 мая 2018 года. Фото: страница Заира Смедли в фейсбуке

Правозащитники в Москве, по просьбе «Ґрат» также проверили следственный изолятор «Лефортово», куда часто доставляют крымчан, подозреваемых в госизмене или шпионаже, но Данилович там не оказалось. Поиск ее среди арестованных по данным на сайте крымских судов также не дал результата — информация о судебных заседаниях и раньше, вопреки требованиям законодательства, зачастую скрывалась, а с началом войны расписание и карточки дел на сайтах многих судов в Крыму оказались недоступны.

Ирландская организация по защите прав человека Front Line Defenders опубликовала заявление по поводу похищения Ирины Данилович в Крыму. 

«Front Line Defenders считает, что Данилович подвергается преследованию за ее мирную и законную деятельность по освещению проблем системы здравоохранения и защите, продвижению прав медицинских работников в Крыму», — говорится в заявлении правозащитников.

Прокуратура Крыма в Киеве открыла уголовное производство о нарушении неприкосновенности жилья и лишения свободы гражданской журналистки часть 2 статьи 146 и часть 2 статьи 162 УК Украины , освещавшей проблемы здравоохранения на территории временно оккупированного полуострова.

Коалиция украинских правозащитников и общественных деятелей опубликовала совместное заявление в защиту Данилович. Правозащитники убеждены, что похищение Ирины Данилович имеет признаки насильственного исчезновения в соответствии с Международной конвенцией о защите всех лиц от насильственных исчезновений. 

«Похищение Ирины Данилович в Крыму на фоне широкомасштабных насильственных исчезновений в Херсонской, Запорожской и других оккупированных областях Украины свидетельствуют о реальной угрозе жизни, здоровью и свободам для общественных активистов, правозащитников и других лиц на всех территориях, временно находящихся под контролем сил РФ», — говорится в заявлении.