Конфликты вокруг советских памятников не прекращаются: радикальные сторонники декоммунизации считают, что их нужно сносить, другие — оберегают их как память об истории и былой славе. Закон о декоммунизации не говорит четко, какие памятники подлежат демонтажу.

Свое отношение к политике национальной памяти решил высказать арт-коллектив «Воїни Добра-и-Світла», закидав советский танк в Чернигове «коктейлями Молотова». «Ґрати» рассказывают историю художников, попавших в суд за акцию против «символа оккупанта» или памятника «воинам-освободителям» . 

Поздно вечером 12 июля на площади Победы в Чернигове загорелся «Памятник освободителям Чернигова от немецко-фашистских захватчиков» — танк Т-34 на постаменте. Двое неизвестных кинули в него «коктейли Молотова».  

Местные жители, которые гуляли в это время в парке, среагировали мгновенно и задержали поджигателей. Ими оказались участники арт-коллектива «Воїни Добра-и-Світла» Александр Андрияш, Юрий Сидоренко и Ярослав Приходько. Они попытались объяснить невольным свидетелям происшествия, что горящий танк — акт политического искусства и декоммунизация, но граждане передали их в руки полиции.

Поэтический жест, «который решительно дискредитирует»

Монумент «Танк» в Чернигове. Фото: Википедия, автор Honolula

В 2015 году президент Петр Порошенко подписал Закон о декоммунизации, осуждающий коммунистический и нацистский тоталитарные режимы в Украине. Согласно закону, с 1917 года по 1991 в Украине правил коммунистический тоталитарный режим, который осуществлял политику государственного террора. Его пропаганда — надругательство над памятью жертв и запрещена законом. Закон, кроме прочего, предписывает властям заняться переименованием улиц и других топонимов, в названиях которых упоминаются  значимые фигуры и события, связанные с тоталитарными режимами, и демонтировать памятники в честь тех, кто осуществлял Голодомор или занимал руководящие посты в СССР.

В 2019 году Конституционный суд решил, что Закон о декоммунизации не противоречит главному закону Украины. В комментарии к решению в КС отметили, что «символы коммунистического режима активно применялись в 2014 году для искусственной дестабилизации обстановки в Украине, для оправдания аннексии Российской Федерацией Крыма, а также вооруженной агрессии и временной оккупации Российской Федерацией части Донецкой и Луганской областей».

Новая волна декоммунизации началась еще до принятия закона, во время революции на Майдане. Она задела и Чернигов — в 2014 году в центре города повалили памятник Ленину. При этом между коммунистами и националистами произошли столкновения.

Горящий танк в Чернигове арт-коллектив «Воїни Добра-і-Світла» позиционирует как продолжение процесса избавления от советского наследия, а также как свою рефлексию на политику национальной памяти.

«Своим поэтическим жестом мы заявляем, что закон (о декоммунизации — Ґ ) хуйовый и лицемерный, политика национальной памяти лицемерная и хуйовая. Однобокость освещения украинской истории, замалчивание неудобных вопросов, нежелание признавать ошибки и преступления сограждан в прошлом, может сыграть с нами злую шутку в будущем», — говорится в манифесте арт-коллектива «Воїни Добра-і-Світла».

Чернигов для акции выбрали намеренно — из-за близости с российской границей.

Александр Андрияш. Фото: фейсбук арт-коллектива «Воїни Добра-і-Світла»

«Танк помимо того, что он советский, он еще и российский, так как Россия объявила себя правонаследницей Советского Союза. То есть это символ оккупанта как прошлого, так и нынешнего. Мы считаем, что этот памятник — надругательство над памятью людей, которые пострадали от советского режима», — поясняет Александр Андрияш название акции — «Деоккупация» (десакрализация)».

В Институте национальной памяти, который курирует процесс декоммунизации в стране — следит за исполнением предписаний закона, составляет списки и отчеты — жест не оценили.

Главный специалист института в Черниговской области Сергей Бутко пояснил в комментарии изданию 0462.ua, что танк  неприкосновенный сразу по двум законам Украины: о декоммунизации и об увековечении победы над нацизмом во Второй мировой войне 1939-1945 годов.

«Мы решительно осуждаем такие шаги, ведь это — вандализм в чистом виде. Если их чем-то не устраивает этот памятник, то для решения подобных вопросов есть множество методов в правовом поле», — заявил Бутко и отметил, что согласно закону о декоммунизации памятник не является коммунистическим символом.

«Единственное, что мы обсуждали с департаментом культуры Черниговской ОГА, — это переименование этого памятника. На нем самом никаких изменений не будет, а вот в официальных документах будет идти речь об изгнании нацистов из Чернигова, а не освобождения города, потому что никакого освобождения в то время так и не произошло», — пояснил региональный специалист Института памяти.

По его мнению, художники совершили акт вандализма, который «решительно дискредитирует любые действия по приведению Украины к современному устрою и ее деколонизации от влияния Российской Федерации».

Анарховодевиль на улице

Перфоманс «Традиції предків» арт-коллектива «Воїни Добра-і-Світла». Фото из фейсбука группы

Арт-коллектив «Воїни Добра-і-Світла» появилась шесть лет назад, как реакция на события в Украине — революцию, войну и их последствия. Название — ироническое, а группа, которая работает в стиле «анарховодевиля», не причисляет себя ни к правым, ни к левым.

«Мы художники, но сами по себе, — поясняет Александр Андрияш. — Была идея, что искусство должно происходить не в галереях, а вышло на улицу. Те, кто были готовы — художники, поэты, философы — подписались».

Поэзию жестов Андрияш, который раньше занимался литературой, называет «более действенной, чем писать стишки».

Арт-коллектив заявляет, что борется с реальностью, с догмами, которые навязываются обществом. Например, после того, как в 2015 году народный депутат Игорь Мосийчук инициировал закон о запрете абортов, «Воїни Світла-і-Добра» раздавали в киевской Лавре проволочные вешалки — символ и реальный инструмент нелегальных абортов. На проблему отсутствия адекватной интеграции ветеранов, возвращающихся из АТО, использование их политическими силами, художники отреагировали перформансом «Герои не умирают» — устроили самоповешение.

Перфоманс «Герои не умирают» арт-коллектива «Воїни Добра-і-Світла». Фото из фейсбука группы

До перфоманса с танком у них только один раз возникали проблемы с правоохранителями — во время акции под СБУ «Непорочное рукопожатие (соски патриархата)». Андрияша, который с голым торсом молился с иконой возле дверей службы безопасности в Киеве, тогда задержали, но быстро отпустили, а через несколько дней к нему домой приходила полиция, «предлагали встретиться». После этого никто художников не беспокоил.

Уголовная десакрализация

Поджог монумента «Танк» в Чернигове. Фото: Нацполиция Украины

По факту поджога танка в июле 2019, полиция открыла дело о надругательстве над памятником, сооруженном в честь тех, кто боролся против нацизма в годы Второй мировой войны (часть 3 статьи 297 Уголовного кодекса Украины). Санкция статьи предусматривает ограничение свободы от 4 до 5 лет или лишением свободы от четырех до семи лет. Обвинения предъявили двум участникам — Александру Андрияшу и Юрию Сидоренко. Ярослав Приходько стал свидетелем.

Акционисты не ожидали такого обвинения, и признаются, что рассчитывали максимум на «хулиганку».

«Люди с открытыми лицами валили памятники Ленина, и им ничего не было, а нам шьют за квадратный метр танка тяжелое уголовное преступление. Или нас и их пакуйте, или никого», — говорит Андрияш.

В 2014 году в стране начался «ленинопад» — памятники Ленину валили с постаментов сначала националисты, а уже с принятием закона о декоммунизации процесс стал официальным: памятники, связанные с коммунистическим режимом, демонтировали местные власти.

Памятник Ленину на Бессарабской площади в Киеве свергли первым члены партии «Свобода» в декабре 2013 года. В 2009 году пятеро активистов организаций «Конгресс украинских националистов» и «Тризуб» имени Степана Бандеры отбили этому же памятнику нос и кисть левой руки. Правоохранители возбудили в отношении них уголовное дело, обвинив в хулиганстве и в повреждении монумента национального значения. Позже Шевченковский суд снял второе обвинение, после того как Кабмин исключил памятник из списка национального значения. Дело рассматривали больше четырех лет, и только в июне 2013 года суд вынес обвинительный приговор — организатору акции Николаю Коханивскому 3 года ограничения свободы условно, остальным — по два.

Снос памятника Ленину в Хмельницком. Фото: Википедия, Volodymyr_D-k

Националисты заявляли, что действовали законно и исполняли указ президента «О мероприятиях в связи с 75-й годовщиной Голодомора 1932-1933 годов в Украине», изданный Виктором Ющенко в 2007 году. В третьем пункте указа предписывалось «Принять в установленном порядке меры по демонтажу памятников и памятных знаков, посвященных лицам, причастным к организации и осуществлению Голодомора 1932-1933 годов в Украине и политических репрессий». В 2008 и 2009 годах Ющенко издал еще два указа, призывая «активизировать» работу по демонтажу. 

Были и другие попытки «десакрализировать советское наследие». В 2011 году участницы художественного объединения «Братство Святого Луки», которое было связано с праворадикалами Дмитрия Корчинского, жарили яичницу с сосисками на Вечном огне в парке Славы в Киеве. Так они выразили свой протест против «бесцельного спаливания тысяч кубометров газа на Вечном огне».

«Уже 53 года у Обелиска Славы в Киеве бесцельно сжигается драгоценный природный газ. Налогоплательщикам это удовольствие стоит около 300 тысяч гривен в месяц. И это лишь одно языческое капище вечного огня, которых по всей Украине сотни, а то и тысячи», — говорилось в сообщении организации. Вместо этого активистки посоветовали компартии Украины поддерживать огонь дровами.  

Печерский суд, который рассматривал дело, признал активистку Анну Синькову виновной в осквернении могилы Неизвестного солдата и приговорил к трем годам условно. Три месяца Синькова провела в СИЗО, несмотря на то, что сразу после ее ареста несколько депутатов и публичных деятелей вызвались взять ее на поруки. За это ЕСПЧ обязал Украину выплатить ей компенсацию в 4 тысячи евро.  

Осквернили или декоммунизировали

Поджог монумента «Танк» в Чернигове. Фото: Нацполиция Украины

Дело горящего танка рассматривал Новозаводской райсуд Черниговской области 8 месяцев.

15 июля Деснянский райсуд Чернигова назначил Александру Андрияшу домашний арест. Через два месяца уже Новозаводской райсуд города смягчил меру пресечения — на личное обязательство. Юрий Сидоренко находился под личным обязательством — суд учел, помимо прочего, его молодой возраст и «полноценную семью, которая заботится о нем». После истечения сроков меры пресечения, ее не стали продлять.

5 сентября прокурор Сергей Хамайко зачитал в суде обвинительный акт. Андрияш и Сидоренко, по версии гособвинения, действовали «во исполнение совместного умысла из хулиганских побуждений, пренебрегая нравственными устоями общества относительно уважения к тем, кто боролся против нацизма в годы Второй Мировой войны». Бросив в танк заранее приготовленные зажигательные смеси, художники осквернили памятник в честь воинов-освободителей Чернигова.

Ни Андрияш, ни Сидоренко не признали вины, и квалификацию преступления посчитали ошибочной, так как у них не было мотива осквернения памятника.

Участники группу заявили, что «актом политического искусства» они не хотели оскорбить память людей, которые освобождали Чернигов, а наоборот.

«Сам танк установлен без воли украинского народа. Он установлен советской властью, которую Украина считает преступным тоталитарным режимом», — сказал Андрияш в суде.

В справке от управления культуры и туризма Черниговского горсовета №336, которую предъявил суду прокурор Хамайко, указано, что танк, переданный горсовету в 2018 году, входит в перечень культурного наследия как памятник истории местного значения: «памятный знак в честь воинов-освободителей, охранный номер 41, согласно решению исполкома Черниговского облсовета депутатов-трудящихся №286 от 31.05.1971 года».

В суде  допросили пятерых свидетелей, показания которых задокументировала  группа общественных наблюдателей «ОЗОН»: участника арт-коллектива Приходько, который фотографировал происходящее; двух подруг Бабич и Сиско, — они в тот вечер прогуливались возле танка и видели «троих мужчин, которые смеялись и привлекали внимание, вели себя подозрительно»; Демиденко, которая была там с двумя детьми — они перепугались и плакали, когда танк загорелся; и Мартусь — вместе с другом он прогуливался возле танка и, когда они увидели пламя и услышали женский крик, задержали убегавших «двух молодчиков», а потом вызвали полицию.

Перформанс в суде

Александр Андрияш (слева) и Юрий Сидоренко в зале суда. Фото с фейсбука Александра Андрияша

«На месте события Андрияш рассказывал о мотивах поступка, как о декоммунизации», — сообщил суду Мартусь.

Дискуссия о декоммунизации между художниками и жителями Чернигова продолжилась в зале суда. Арт-коллектив документировал весь процесс на видео — позже хотят сделать фильм. 

Описывая в суде свои чувства по поводу перфоманса Мартусь сказал, что ему «было обидно за тех людей, которые отдали свои жизни за то, чтобы в стране все было нормально». Когда Андрияш уточнил у него, за какую страну воевали эти люди и с кем, Мартусь ответил, что они «боролись с немецкими захватчиками за тогда еще Советский Союз».

Адвокатка Андрияша Людмила Пирог напомнила мужчине, что танк изготовили уже после Второй мировой и, таким образом, он не мог освобождать Чернигов. Мартусь ответил, что нет никакой разницы — это «обелиск», память о войне. И негатива и агрессии от того, что в центре Чернигове стоит оружие, он не испытывает.

Юрий Сидоренко. Фото с фейсбук страницы

Свидетельница Демиденко — мать двоих детей — восприняла  поджог танка как личное оскорбление: она живет в этом районе всю жизнь, ходила к этому памятнику вместе с подругой и ее бабушкой-участницей Второй мировой войны, и ей непонятно, что «кто-то может приехать и решить декоммунизировать».

При этом женщина отметила, что к снесению памятников в 2014 году, в том числе в Чернигове, отнеслась спокойно — «через какой-то период еще что-то уничтожат, поскольку меняется власть». Если тогда танк не убрали, значит посчитали необходимым его оставить, — предположила Демиденко. Монумент для нее — символ памяти об участниках Второй Мировой.

Андрияш спросил у женщины, почему память о людях, участников Второй мировой войны символизирует танк, боевая машина, а не, например, памятник человеку, памятник подвигу человека, его жертвенности. Свидетельница ответила, что, наверное, это было навязано. Андрияш тогда уточнил, была ли это советская пропаганда. Но Демиденко не стала отвечать.

Прокурор, выступая с речью в суде, цитировал украинского поэта Сергея Жадана и испанского писателя Мигеля де Сервантеса.

«Как сказал украинский поэт-современник Сергей Жадан «Всі ж ми розуміємо, з чого робиться наша історія. Історія — це тінь, яку відкидають живі. І тінь, яку відкидають загиблі». Сервантес сказал, что история — это сокровищница наших деяний, свидетель прошлого, пример и поучение для сегодняшнего, предостережение для будущего».

От себя прокурор Хамайко добавил: «Отбросить кому-то неугодную часть истории — не имеем никакого морального права. Люди, дети, новое подрастающее поколение имеют право знать свою историю, в том числе историю освобождения города Чернигова. Танк, который был установлен в честь этих воинов не является символом Советского Союза, а является символом борьбы, в том числе наших земляков за свободу украинского земли».

Прокурор отметил, что поджог в общественном месте, вообще-то, уже правонарушение.

«А тут правонарушение направлено против памятника, который установлен в честь воинов-освободителей», — резюмировал Хамайко и заявил, что вина обвиняемых доказана. Для Андрияша он попросил 4 года и 6 месяцев ограничения свободы, а для Сидоренко — 4 года ограничения свободы.

26 марта судья Светлана Ченцова зачитала приговор. Оба получили по три года условно.

Александр Андрияш (слева) и Юрий Сидоренко (справа) под зданием суда. Фото с фейсбука Александра Андрияша

«Хороший результат — когда снимут все танки. Мы хотели создать прецедент», — говорил еще до приговора Андрияш.  Акционисты уже заявили, что будут оспаривать решение суда в апелляции.