«Я не понимаю, что прокурор огласил». Репортаж из суда в Феодосии, где медсестру и гражданскую журналистку Ирину Данилович судят из-за взрывчатки в футляре для очков
Ирина Данилович. Фото из семейного архива
В Крыму сейчас судят медсестру и гражданскую журналистку Ирину Данилович. Ее обвиняют в хранении взрывчатки, которую якобы нашли у нее в футляре для очков. Она утверждает, что взрывчатку ей подбросили в ФСБ, когда не смогли получить от нее признаний в госизмене. Неделю ее держали в подвале управления спецслужбы, постоянно допрашивая и угрожая.
На первом заседании зачитали обвинение — оно было коротким. А на втором гособвинение представило все письменные доказательства, на которых основано дело. В том числе, совершенно посторонние переписки и публицистические книги.
«Ґрати» рассказывают, как в футляре для очков может появиться взрывчатка, если полиграф не обнаружил госизмены.
Обвинение
В городском суде Феодосии, небольшого города у моря на юго-востоке Крыма, судят медсестру и гражданскую активистку Ирину Данилович.
29 апреля этого года, недалеко от пансионата Коктебеля, где она работала медсестрой, ее задержали люди в гражданской одежде и в масках. Она перестала отвечать на звонки, несколько дней никто не знал, где она находится, пока адвокату Айдеру Азаматову 11 мая не удалось выяснить, что ее задержали оперативники ФСБ и она в СИЗО Симферополя. Все это время отец журналистки — Бронислав Данилович искал ее — обошел все заправки и магазины по пути дочери домой, чтобы проверить видео с камер наблюдения.
«Я была не задержана, я была похищена 29 апреля. В ИВС меня поместили в ночь с 6 на 7 мая — было уже 4 часа утра. Из ИВС меня отвезли в суд, после обеда меня перевели в СИЗО. С 29 апреля я находилась в подвале здания ФСБ против своей воли», —рассказывала суду Ирина на первом заседании.
— То есть протокол задержания, если следовать вашим утверждениям, был составлен только 7 мая официально в 2:55? Правильно я понимаю? — уточняла судья Наталья Кулинская.
— Да.
Только когда Данилович нашлась в СИЗО, стало известно, что ее обвиняют в незаконном изготовлении и хранении взрывчатых веществ . На прошлом, первом, заседании прокуратура зачитала обвинение. Оно звучало коротко.
«Данилович Ирина, находясь на территории Крыма, не позднее 29 апреля 2022 года приискала самодельное взрывное устройство осколочного типа фугасного действия… Средство взрывания — электродетонатор военного назначения, средство доставки камуфляжа — футляр для очков, готовые поражающие элементы — медицинские иглы шприцов», — читал прокурор.
Следствие считает, что Данилович носила взрывчатку с собой. Ничего о том, зачем ей это было нужно и где она все приобрела — в обвинении нет.
«В указанный период времени в целях конспирации она поместила устройство в тканевую черную сумку и переносила его с собой до момента его обнаружения 29 апреля. Оно было обнаружено и изъято сотрудниками ФСБ».
Позже выяснилось, что Данилевич задержали по подозрению в госизмене — в связях с украинской разведкой. По версии следствия, с 2018 года Данилович собирала данные о передвижении российской техники в Крыму. Неделю, которую она провела в подвале управления ФСБ, ее постоянно допрашивали об этом, в том числе с использованием полиграфа. В итоге, в обвинении никакой госизмены и сотрудничества с иностранными спецслужбами нет, но следы подозрений остались в материалах дела, которое возбудили за хранении взрывчатки.
Отец
Бронислав Данилович. Фото: Крымская солидарность
Сегодня — второе заседание. К полудню к зданию суда собираются десятки крымскотатарских и украинских активистов со всего Крыма. Они уступают место и пропускают, в первую очередь, ее отца — Бронислава Даниловича. Пожилой мужчина приехал из дома один.
«Мама наша бы тоже приехала, но она едва передвигается. Только по дому. А я буду ездить и стоять за дочь до конца. Мне два понедельника жить осталось, я Иру вытащить из тюрьмы хочу», — срывающимся голосом говорит отец.
Он достает из пакета и показывает свою переписку с госорганами. В июне и июле он просил «проверить противоправные действия» сотрудников крымского управления ФСБ, похитивших дочь и державших ее в подвале на бульваре Франко в Симферополе больше недели. Но безрезультатно.
«21.07.2022 следователем 549 военного следственного отдела …вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по Вашим заявлениям, в связи с отсутствием события преступлений», — сообщается в ответе прокуратуры.
Данилович рассказывает журналистам у суда, что в СИЗО у дочери при обыске 22 сентября забрали все лекарства и личные вещи и до сих пор не вернули.
«Во время «шмона» у нее изъяли лекарственные препараты, которые мы легально передавали через контроллера, косметику, кипятильник, сигареты. Я полпенсии на это отдал. Ну как так можно? Я не знаю как это вяжется с законами», — сетует Бронислав Данилович.
Когда машина с проблесковыми маячками с Данилович внутри заехала во двор, опоздав на полтора часа, пожилой отец спешит ее обогнать, чтобы успеть увидеть дочь на улице. В зал заседания пустили его и еще троих человек. Он присаживается на скамейку слушателей — ближе к прозрачному «аквариуму» и ждет конвой.
«1984»
Ирину Данилович заводят в зал. Она в черной футболке с надписью «Война — это мир, свобода — это рабство, невежество — это сила» на английском — фраза из романа-антиутопии Джорджа Оруэлла «1984». Данилович аккуратно заплела волосы в две косы и улыбается из-за стекла.
Пока конвоиры снимают с Ирины наручники, она жестами приветствует отца и других слушателей — среди них женщина с заплаканными глазами и черной повязкой на голове по имени Мария. В 2014 году Ирина помогла ей преодолеть депрессию и с тех пор они дружат. Совсем недавно Мария похоронила сына, старшего не видела очень давно — он живет в Украине.
«Ирина меня из пропасти вытащила тогда, а сегодня я хочу ее поддержать», — рассказывала она, пока идет в зал суда.
Заседание еще не началось. Ирина рассказывает адвокатам, что ее перевели в другую камеру.
«Ко мне постоянно приходят какие-то комиссии. Они спрашивают — не нарушаются ли мои права? Я их спрашиваю, а чего вы ко мне в подвал не приходили?» — говорит Данилович.
Прокурор уже в зале, не отрываясь смотрит в телефон. Конвоиры стоят рядом и слушают как Данилович общается с адвокатами.
Журналиста издания «Грани.ру», подавшего ходатайство на фото и видеосъемку, в зал не пускают. В ответе канцелярии говорится, что он должен заверить свою просьбу электронной подписью.
Взрывчатка в футляре для очков
Ирина Данилович. Фото из семейного архива
В суде Данилович защищают адвокаты Айдер Азаматов и Оксана Железняк. Еще один защитник — Сергей Новиков не приехал, но участвует в деле.
В начале заседания выясняется, что никто из свидетелей обвинения на допрос не явился. Гособвинение начинает изучать письменные доказательства и уверяет, что на следующее заседание постарается доставить свидетелей.
Помощник прокурора Феодосии Дмитрий Лященко читает рапорт сотрудника ФСБ об обнаружении взрывчатки 29 апреля — имя оперативника он не называет.
Данилович утверждает, что речь о взрывчатке зашла только через неделю после ее задержания и многочисленных допросов о связях с иностранными организациями. Когда таких данных получить не удалось, ей подкинули взрывчатку в футляр из-под очков и официально задержали. Но это было уже 6 мая.
По версии следствия, протокол осмотра вещей Данилович тоже датирован 29 апреля. Оперативники исследовали сумку, в которой нашли кошелек, очки с футляром, медицинский жгут, планшет, телефон, наушники, губную помаду, лекарства, а также пластичное вещество бежевого цвета с проводами и иглы для шприцов. Чтобы исследовать футляр для очков приглашали специалист-взрывотехника, который посчитал, что он «имеет свойства взрывного устройства» — пластичное вещество бежевого цвета может быть взрывчаткой, а провода — элементами детонации. Эксперт «обезвредил» устройство и поместил его в черный пакет.
Личных замечаний Данилович и других лиц в протоколе не имеется — специально отмечает прокурор.
Прокурор упоминает среди изъятых вещей — 50 тысяч рублей. Из «аквариума» слышен удивленный возглас Данилович: «Что? 50 тысяч?». Она тихо смеется.
Следы, которых могло не быть
Дмитрий Лященко читает протоколы оперативно-розыскных мероприятий. Если верить документу в деле, Данилович дала на них согласие без ограничения по времени с 29 апреля.
На следующий день старший следователь ФСБ Александр Лавров в присутствии понятых и специалиста собрал у Данилович образцы ногтей, смывы с ладоней и буккальный эпителий для экспертизы. Образцы отбирали не добровольно. Данилович возражала и утверждала, что их у нее уже отобрали сразу после задержания и без адвоката.
Защита просит зачитать документ полностью. Гособвинитель цитирует Данилович о том, что образцы, взятые у нее 29 апреля, могли нанести на взрывчатку, чтобы сфальсифицировать доказательства, что она из ее сумочки.
«Мои образцы были отобраны незаконно, я не исключаю их помещение на неизвестные мне вещества», — читает прокурор слова Данилович.
Взрывотехническая экспертиза не нашла на ее руках следов взрывчатки. Однако на самой взрывчатке обнаружили отпечатки пальцев и следы пота Данилович.
Сама она во время чтения протоколов и экспертиз периодически встает со скамейки в «аквариуме» и пытается что-то сказать.
«Сюрприз», «Империя должна умереть», переписка с журналистами и сплошные иноагенты — непонятное в деле
Городской суд Феодосии. Фото: Крымская солидарность
Прокурор зачитывает, что было обнаружено в мобильном телефоне Данилович. Внимание следствия привлекла переписка в ватсапе с контактом по имени «Сергей Волна. Кому принадлежит номер, гособвинитель не называет.
Данилович с мужчиной пересылают друг другу и обсуждают новости про нардепа Виктора Медведчука, о работе медицинских госпиталей в Крыму и введении «желтой зоны» террористической угрозы. Данилович в переписке обещает устроить женщине в Крыму, которая призывала насиловать украинских женщин, «сюрприз» и называет ее «овцой». По всей видимости, речь идет о супруге российского десантника Романа Быковского Ольги. В разговоре с мужем, который участвовал в боевых действия в Украине, она предлагала ему насиловать украинских женщин, но ничего ей об этом не говорить. Радио Свобода и расследовательский проект «Схемы» смогли вычислить ее в апреле.
Кроме прочего, Ирина сообщает собеседнику, что уволилась с работы:
— Я так думаю, что на той неделе увидимся, — пишет ей Сергей Волна.
— Да, только за, мне в Советском одна смена осталась. Я уволилась, сказала, что уезжаю. Тяжело в таком бешеном ритме работать и морально тяжело среди ватников, — отвечает Данилович.
— Ну и правильно поступила, поддерживаю, — пишет ей собеседник.
Данилович шлет в ответ смайлик.
Во время обыска в доме Данилович нашли несколько книг и брошюр: «Последняя империя. Падение Советского Союза» украинского историка Сергея Плохия, «Выбор. О свободе и внутренней силе человека» Эдит Евы Эгер, «Как Россия уничтожала свободу слова в Крыму» Юрия Луканова, книгу «Империя должна умереть» бывшего главреда телеканала «Дождь» Михаила Зыгаря, — прокурор зачитывает протокол обыска, — а также несколько телефонов. Все изъятое следствие считает вещдоками, а телефоны пытается представить, как доказательство конспирации.
Прокурор зачитывает переписку Данилович в фейсбуке с бывшим активистом Украинского культурного центра в Крыму и журналистом инициативы «Крымский процесс— Михаилом Батраком.
— Миш, ты не знаешь адреса телеграм-ботов, которые находят русских пленных, убитых? Мне надо одного пацана найти. Найду, возможно мне получится сделать из этого «бомбу», — пишет Данилович.
Батрак присылает ссылку.
— Да, спасибо. У моей одноклассницы сын там оказывается пропал с 6 февраля. Контрактник, был в Сирии, на всю башку отбитый — Литвичук Александр Сергеевич, — объясняет интерес Данилович.
Ни книги, ни переписка с Батраком к взрывчатке не относятся и, очевидно, остались в деле после проверки Данилович по поводу госизмены.
Когда прокурор перечисляет изъятые во время обыска книги, отец Бронислав Данилович поворачивается к нему и шепотом произносит: «Это мои книги».
Еще один эпизод, который тоже не вошел в обвинительный акт — получение средств от организации-иноагента и сотрудничество со СМИ-иноагентом. Служба по финмониторингу обнаружила, что с 2020 по 2022 год на банковские карты Данилович поступило 194 тысячи рублей. Зафиксировано 19 операций от межрегионального профессионального союза «Альянс врачей». А с 2021 года Данилович, указывает обвинитель, сознательно давала комментарии проекту Радио Свобода «Крым.Реалии», прежде всего, критикуя систему здравоохранения на полуострове.
Адвокаты Айдер Азаматов и Оксана Железняк переглядываются, очевидно, не понимая, какое это имеет отношение к делу.
«Альянс врачей» — независимый профсоюз медицинских работников, созданный в России врачом оппозиционного политика Алексея Навального — Анастасией Васильевой. Сейчас у него десятки отделений по всей России. Во время пандемии он неоднократно жаловался на нехватку средств защиты для врачей в больницах. 3 марта 2021 года министерство юстиции РФ признало профсоюз «Альянс врачей» иностранным агентом.
«Крым.Реалии» признали СМИ-иноагентом еще в 2017 году.
Саму Ирину Данилович внесли в реестр иноагентов 3 июня 2022 года.
«Можно провести суд без моего участия?». Реакция Данилович и защиты
Прокурор заканчивает изучать материалы дела.
— Я не могу отказаться вообще здесь участвовать? Это какой-то театр абсурда… — реагирует Данилович.
— В смысле? — уточняет судья.
— Можно провести суд без моего присутствия?
— Нет, нельзя без вашего присутствия.
— Просто все эти материалы собраны вообще без моего присутствия. Или под давлением. Я просто психологически не могу делать вид, что ничего не происходит.
— Хорошо, суд принимает во внимание ваши пояснения.
Судья Кулинская предлагает высказаться защитникам.
— Вы, как минимум, встаньте, пожалуйста. Чтобы уважение проявить к суду. Даже если у вас его нет, тогда хотя бы формально.
— Мне интересно, почему государственный обвинитель тогда сидя все обвинения зачитывает? Сделайте ему замечание, — парирует Азаматов.
Прокурор улыбается, наблюдая за пикировкой.
Адвокат Айдер Азаматов . Фото: Антон Наумлюк, Ґрати
Адвокат Азаматов обращает внимание, что следственные мероприятия 29 апреля проходили без участия защитника.
«Она находилась буквально в руках следственных органов и не могла никак…», — говорит адвокат, но суд его прерывает.
— Уважаемый суд, я не понимаю по предъявленным мне обвинениям, что прокурор огласил? Даже мне непонятно, — неожиданно встает со скамейки и обращается к суду Данилович.
— Уважаемая подсудимая, … вопросы суду задавать вы не можете. Потом каждая из сторон выскажется в судебных прениях с оценкой. Суд в совещательной комнате выскажет свое мнение. Я вам объясняю, почему я не могу ответить на ваши вопросы, — строго говорит судья.
— Я понимаю, поэтому и спрашиваю, можно ли провести эти заседания без моего участия.
Судья отказывает, явно раздражаясь.
Адвокат Азаматов продолжает. Он отмечает, что когда следствие осматривало вещи Данилович, ее самой не было рядом, а взрывотехника позвали только чтобы осмотреть футляр из-под очков, будто оперативники знали, что могут найти там взрывчатку.
Адвокатка Оксана Железняк. Фото: Антон Наумлюк, Ґрати
Найденная дома у Данилович литература не является запрещенной и не имеет никакого отношения к обвинению, отмечает адвокат. А изъятые телефоны — нерабочие, за исключением того, который был у нее во время задержания.
Подписанные Данилович документы — разрешение на оперативную работу были получены под давлением, утверждает адвокатка Оксана Железняк.
«Позиция защиты говорит о том, что эти данные были получены от нее под принуждением», — говорит Железняк.
То, что ФСБ запросила разрешение на обыск для проверки госизмены, а в итоге возбудила дело о хранении взрывчатки, она назвала «введением суда в заблуждение».
«Ира, мы с тобой»
Крымчане, пришедшие к городскому суду Феодосии поддержать Ирину Данилович. Фото: Крымская солидарность
На этом заседание заканчивается. Бронислав Данилович неспеша выходит из зала суда и просит других слушателей объяснить ему содержание некоторых документов, которые зачитал прокурор. Адвокаты не дают публичных комментариев, но отец говорит журналистам о том, что чувствовал и понял.
«То, что сегодня зачитывал помощник прокурора, мне даже стыдно об этом говорить. Пришли сотрудники ФСБ и забрали старые телефоны, как какое-то доказательство. Книги все куплены, изданы в Москве, некоторые в Киеве, но все куплены в магазинах и ничего такого там нет. В следующий раз при покупке книг я сначала буду заходить в ФСБ, просить у них разрешения. Не знаю, почему это преподнесено, как Иринино, но это все мое», — говорит Данилович.
Слушатели, которых не пустили в суд расспрашивают адвокатов и ждут, пока машина с Ириной Данилович не выедет со двора суда, отправляясь в СИЗО.
«Ира, мы с тобой» — раздаются крики на Греческой улице вечерней Феодосии.
