Южный окружной военный суд в российском Ростове-на-Дону приговорил троих крымчан по обвинению в принадлежности к исламской партии Хизб ут-Тахрир. Организация признана террористической в России, но в Украине и большинстве европейских стран не запрещена.

Один из крымчан — Александр Сизиков — инвалид по зрению, фактически не видящий. Его приговорили к 18 годам заключения.

Жителей Бахчисарая Александра Сизикова, Сейрана Хайрединова и Алима Суфьянова задержали сотрудники ФСБ после обысков у них дома 7 июля 2020 года. Тогда оперативники задержали семерых мусульман по всему Крыму. Хайрединова и Сафьянова обвинили в принадлежности к террористической организации часть 2 статьи 205.5 Уголовного кодекса РФ , а Сизикова, который ослеп в результате ДТП в 2009 году, обвинили в создании ячейки организации часть 1 статьи 205.5 УК РФ в Бахчисарайском районе. Киевский райсуд Симферополя арестовал всех задержанных, кроме Сизикова, которого из-за здоровья отправил под домашний арест.

Алим Суфьянов. Фото: «Крымская солидарность»

27 июня дело начал рассматривать Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону.

По версии следствия, бахчисарайская ячейка Хизб ут-Тахрир, которой руководил Сизиков, проводила халакаты — религиозные занятия. В качестве доказательств следователи использовали прослушки встреч мусульман в 2015 году.

Стенограмму прослушки сделал оперативник крымского управления ФСБ Николай Артыкбаев. Защита крымчан в суде указала на противоречия, которые возникли при расшифровке аудиозаписей. Например, адвокаты и сами подсудимые утверждали, что вряд ли встреча проходила в декабре 2015 года, как утверждало следствие. Возможно, и место, где была сделана запись — не дом Сизикова, как настаивает следствие. На записи слышны звуки радио, голоса детей и лай собак — чего, по его словам, у него дома не было.

Стенограмму Артыкбаева проанализировали судебные эксперты, которые пришли к выводу, что разговор мусульман свидетельствует об участии в Хизб ут-Тахрир.

Их работу раскритиковала экспертка филолог, член Палаты судебных экспертов Елена Новожилова. Она отметила, что эксперты следствия не соблюдали методологию исследования, и из-за этого их выводы нельзя проверить. Сама Новожилова обнаружила в заключение коллег признаки возбуждения ненависти и вражды. Защита просила суд допросить Новожилову в процессе, но судья Кирилл Кривцов отказал.

Еще одно косвенное доказательство следствие считает книги, изданные Хизб ут-Тахрир и найденные у крымчан при обыске. Обвиняемые утверждали, что книги подбросили им сами оперативники ФСБ. Понятые, которых правоохранители привели с собой, во время допросов в суде путались и часто не могли вспомнить, что происходило во время обыска. Например, Леонид Сальников, присутствовавший в качестве понятого во время обыска у Алима Суфьянова, рассказал, что запрещенные книги нашли на улице возле дома, но так и не вспомнил их количество.

Александр Сизиков. Фото: «Крымская солидарность»

Никто из крымчан себя виновным не признал.

«Если быть справедливым, то я не совершил никаких действий, которые противоречат законам РФ, за которые можно привлечь к ответственности и наказанию, — говорил в последнем слове парикмахер Алим Суфьянов. — Как аудиозапись неизвестного мне собрания могла оказаться моей? Отвечу — благодаря фальсификации с подачи следователя и горе-экспертов, которые работают заодно».

Он рассказал, что единственное доказательство, где он действительно фигурирует — видеозапись, сделанная скрытно оперативником ФСБ, когда он стригся у Суфьянова. О собрании мусульман в декабре 2015 года он ничего не знает.

Сейран Хайрединов в последнем слове говорил о политическом характере дела.

«В 1944 году 18 мая мои предки пережили депортацию. В вагонах для скота за одну ночь вывезли всех — от мала до велика. Под каток репрессий попал весь народ… События сегодняшних дней — это продолжение той страшной истории, только на месте наших бабушек и дедушек оказались уже мы — внуки, правнуки. А ярлык «предателя» поменяли на новый, современный ярлык — «террорист». Что мы видим на сегодняшний день? Повторение 1944 года в цивилизованном мире».

Сизиков готовился также к последнему слову, подготовив текст, набранный шрифтом Брайля для слепых. Но его не предупредили, что его нужно будет произнести в тот же день, когда состоялись прения сторон. Когда он, прерываясь, попытался воспроизвести его по памяти, судья не стал слушать и фактически лишил его возможности выступить.

17 мая суд приговорил Александра Сизикова к 17 годам заключения в колонии строгого режима. Четыре первых года ему предстоит провести в тюрьме — с самым жестким режимом содержания, а после освобождения еще полтора года ему ограничили свободу, запретив посещать публичные места, менять место жительства и возложив обязанность отмечаться в надзорных органах.

Сейран Хайрединов (слева) и Алим Суфьянов в зале Южного окружного военного суда. Фото: «Крымская солидарность»

Хайрединова и Суфьянова суд приговорил к 12 годам каждого, первые четыре года из которых они также проведут в тюрьме. После освобождения им на год ограничили свободу.

На приговор Хайрединова и Суфьянова доставили из СИЗО в кофтах, на которых было написано: «Тяжелые времена рождают сильных людей» и «Мы ваши пленники, но не ваши рабы».

«Естественно защита намерена обжаловать данный приговор, так как мы считаем, что приговор является не только несправедливым обвинительным, но еще и циничным, потому что приговорить инвалида первой группы по зрению, который нуждается в посторонней помощи, который не может содержаться в местах лишения свободы согласно российскому законодательству к такому длительному сроку — это верх кощунства», — прокомментировала решение суда адвокатка Сафие Шабанова.

Российские власти преследуют крымских мусульман по обвинению в принадлежности к Хизб ут-Тахрир с начала 2015 года. Репрессиям подверглись более ста мусульман. Все они признаны российским правозащитным центром «Мемориал» политзаключенными.